И каждому досталась своя война...
Память о воинах - поклон родителям
Так получилось, что каждые полтора года ребятишек в доме Галины и Александра Останиных прибавлялось на одного: первой Оля родилась, чтобы маме помощницей быть во всём. Затем четыре сорванца появились друг за другом в помощь папе: по хозяйству управиться, дрова заготовить, сенокосить. А на «посошок» четыре девчонки подоспели, чтобы радовать родителей красотой и любовью.
- Все одинаковые были, шебутные, весёлые, - рассказывает мама, - как все деревенские ребятишки, ничем не отличались. По дому, по хозяйству помогали. Мы тогда на ферме работали, вместе с мужем доярили. И там нам подсобляли.
Ребята и в армию пошли так, что не успеет один вернуться, а уже следующего провожают. Первым служил Сергей. Он очень хотел в ВДВ попасть, уже подростком готовился: турники, гири. Призывником в Пермь на десятидневную спецподготовку ездил – с парашютом прыгать. Приписали его в ВДВ, радовался, что, как отец, будет гордо носить голубой берет. Попал на Кавказ в десантно-штурмовую бригаду, повидал за время службы конфликт в Кутаиси, землетрясение в Спитаке. От письма до письма переживали Останины, ждали добрых вестей. А тут и Ване пришла пора на службу собираться.
Ваня после окончания ермиёвской восьмилетки пошёл в СПТУ-62 на тракториста. Но бросил, понял, что это не его. К технике-то он равнодушно относился, всё о лесе грезил. А больше всего любил лошадей и собак, в лесу всё время пропадал, делал там лосям кормушки, охотился.
- Я тогда на выходные из города к бабушке приезжала, - вспоминает Наталья Ощепкова, сверстница Ивана. - Поехала обратно, жду на остановке автобус. Смотрю: кто-то на вороном коне скачет. А это Ваня на своем любимце Громе проводить меня решил! Загорелый, белоснежная улыбка, волнистый чуб, красная рубаха пузырём. Спросил, как у меня дела, как сама, посадил на автобус. Это была наша последняя встреча с ним... Таким я его и запомнила - цыганом на коне!
Иван работал на конном дворе (поближе к любимцам!) и учился в вечерней школе, чтобы после армии на лесника в кунгурский техникум поступить. Готовился к армии основательно, спортом занимался. Об учёбе в техникуме до армии у родителей даже речи не заходило, всех сразу обрывал: «Я же в армию опоздаю!»
- Хулиган он у нас был, острый на язык, «своебышный», - сознается старшая сестра Ольга. – Такой упёртый: что надумает, у него обязательно всё получится!
- Ваню в 90-м году в армию забрали. 5 июня мы его отправили. Проводы устроили накануне, как полагается. Народу было! Молодежь со всей деревни и с округи тоже, родня, соседи, – возвращается мыслями в тот летний день Галина Александровна. – И в военкомат нас очень много поехало, целым автобусом. Из Ермии под «Прощание славянки» уезжали. Когда всех новобранцев повезли в Пермь, мы их обогнали и на сульмашинском отвороте ещё раз провожали: кричали, радовались, что очередной солдат служить поехал.
Полгода в учёбке, потом распределение. Попал в «простые» войска, неоднократно писал рапорты, просился в ВДВ.
- Папе он такие интересные подробные письма писал, - вспоминает сестра Ольга, - а мне, маме, братьям - кратенькие. Пишет, что большую подготовку прошел, отправляют в ВДВ, в ПВО под Москвой. А в следующем письме сообщает, что везут в часть, Ставрополь проезжают. Тут мы поняли, что на Кавказ везут, ведь Сергей тоже так ехал!
Закавказье в то время просто кипело, шла гражданская война грузин против осетин, русских. Про бандитов в Грузии в 90-е слышали многие. В те годы опасно было выходить на улицу. Да, опасно тогда было везде, но в Грузии эту опасность нужно было помножить на кавказский темперамент. В таких условиях элитные «Войска Дяди Васи» стали миротворцами в межнациональных трениях и столкновениях.
Иван с марта 1991 года служил в группе разведки отдельной бригады специального назначения ВДВ Спецназ ГРУ в городе Лагодехи. В письмах рассказывал, что встречал там чернушан Новожилова и Паршакова. Особенно запомнился родным его рассказ о Новожилове. Тот был весь израненный, они долго с ним говорили.
- Из армейских фоток только одна и есть, 3х4. Иван служил в такое время и в таком месте, что было не до фотографирования. Я пыталась найти сослуживцев, чтобы узнать, что там происходило в это время в их части. Ответил только один человек, что никто мне ничего не скажет, ведь гриф секретности не снят до сих пор, - поясняет Ольга Александровна свои неудавшиеся попытки что-то приоткрыть.
- Последнее письмо я получила от него 26 октября. Пишет: «Мама, я тороплюсь!». Служить им было очень трудно. Не успевали даже помыться, их кидали из одной точки в другую, - бередит незаживающую душевную рану Галина Александровна. - Он у нас вообще жить торопился, на месте не сидел. Всегда всё делал быстро, за всё, что ему интересно, хватался...
В течение всего 1991 года, пока в Грузии продолжались периодические вооруженные столкновения, в семьях солдат-срочников не заканчивались переживания за жизнь своих детей.
Однажды, уже в середине ноября, увидели по телевизору, что там вертолёты расстреляли и даже раненых вывезти не могут. Сердце просто замерло: «Господи, там же Ванюша наш!» Оказалось, что и в самом деле во время очередной ночной высадки десанта их роту расстреляли в воздухе и Ивана ранили. Парашютом без управления его отнесло так, что четыре дня искали сослуживцы по всей округе.
- Нам телеграмму прислали из нашего военкомата, что сын ранен (узнали позже, что под сердце), лежит без сознания в госпитале в Тбилиси. Мы поехали туда: я, отец, брат Сережка и зять Слава (прим. Ольгин муж). Госпиталь завален был ранеными – солдатами, офицерами. Видели, как несли раненого солдатика, из него кровь ручьём… Десять дней там пробыли, Ванюша без сознания все эти дни был! – разрывается от воспоминаний сердце матери.
Однажды папа положил руку Ванечке на голову, погладил его русые волосы: «Ой, Иван, кудри-то отрастают!» А Иван открыл глаза, глянул ясными глазами, но, наверное, даже не узнал родителей.
Родственников поскорее выпроваживали, объясняли, что ничем они не смогут помочь. 29 ноября у Ивана был день рождения, родители ему записку оставили, мол, выздоравливай, сынок... А сами домой поехали. Мать так хотела остаться рядом с сыном, мужиков одних домой отправляла. Не оставили они её, как бы самим из Грузии живыми-здоровыми выбраться! Ведь там такие адские условия были, что не только мирное население старалось уехать, военных тоже много было в поезде. А поезд один ходил «Москва – Тбилиси», через Харьков.
- Мы всё это своими глазами видели! Нам навстречу ехали эшелоны, в которых не было ни одного целого вагона: обожжённые, с выбитыми окнами. Даже не верится, что одни против своих же людей такое творить могут! Другие же нам слова плохого не сказали, а в госпитале все сочувствовали, старались помочь.
Домой приехали 1 декабря, всё надеялись, что выкарабкается Иван. А через три дня получили телеграмму, что он, «не приходя в себя…» Через неделю привезли Ванечку «грузом 200». Хоронили всей Ермиёй. Брат Володя тогда тоже уже служил в ВДВ под Ленинградом, приезжал попрощаться, а потом с тяжёлым грузом на сердце - обратно в часть.
- Мы с первого класса вместе с Иваном учились, - рассказывает ермиянка Светлана Дьякова, - а мой муж Володя с ним дружил, в армию пораньше ушел. Так больше никогда и не виделись. Когда Иван погиб, я беременная была, мы сына Ваней назвали. Хороший он у нас вырос, оправдал оказанную честь носить имя погибшего друга родителей.
Родители солдата признаются, что плохо помнят те дни - всё, как в тумане.
- Спасибо нашим деревенским, наш дом никогда не пустовал. И когда ездили в Грузию, и когда без Вани остались, всё проведывали, помогали, - рассказывают Останины. – Жизнь поделилась на две части: до и после. Всё здоровье ушло через это. И его любимая собака Стрелка не пережила, чувствовала, что ли? После похорон мы долго телевизор не включали. А когда посмотрели новости, то просто ахнули: около Тбилисской телевышки, там, где мы жили в центре, всё разбомбили!
В 2018 году Галине Александровне Останиной вручили почетный знак «Благословите женщину». Это высокая награда тем мамам, чьи дети внесли особый вклад в развитие округа. Отметили многодетную мать не за сына-солдата, а за старшую дочь Ольгу Копытову, которая более 30 лет работает в Зверевской сельской библиотеке, собирает и хранит историю деревни и её жителей.
- 15 февраля - День памяти таких солдат, как наш Иван. Жаль, про наших родителей почему-то в этот день не вспоминают. Государство им платит пенсию, за это спасибо. Но в памятные дни, пусть в феврале, в июле или в августе, им было бы приятно услышать, что их сына помнят, - говорит Ольга Александровна. - Сами мы, братья и сестры, не забываем Ваню ни на один день. 4 декабря исполнилось 30 лет, как его нет с нами. Я была в сомнениях, зачем напоминать о нашем семейном горе, но покоя мне не дает что-то. Особенно после этой даты. Пусть знают как можно больше чернушан о том, как наши братья идут на смерть, чтобы другие в мире жили.
Как сейчас живёт большая семья Останиных? У деда с бабой уже 37 внуков и правнуков. У Ивана родилась дочь Маша, он и тут успел, даже не женившись! Фотокарточку дочери он с собой всегда носил. А сейчас был бы уже дедом Ваней двухлетней Есении.
Пять десантников получилось в их армейской династии: сам дед Александр, три сына - Сергей, Иван и Владимир и внук Даниил. Даня недавно отслужил положенный год в воинской части своего отца Сергея и остался по контракту.
- Всем моим мужикам досталось по «горячей точке». Мужу - Даманский пограничный конфликт 1969 года, когда СССР и Китай находились в шаге от войны. Двум сыновьям в 90-е - вот Грузия-Осетия. Многие сейчас осуждают правительство: зачем молоденьких отправляли воевать? Не нам судить, историки рассудят. Защищать страну всё равно надо, - говорит солдатская мать.
Фото Светланы Дьяковой и из семейного архива
Из писем Ивана отцу:
...Химзащиту на себя с противогазом, побегали, поползали, а потом прыжковку выжимали. Будто бы нас в воду окунули - все мокрые были. В общем, тяжеловато, пап, служить, но, как ты пишешь, всё пройдёт и придет наш дембель. А то, что, если бы была возможность, ты бы нас не отпустил, этого не нужно. Как бы ни было трудно, как бы ни хотелось домой, а отслужить надо.
...Всё же хочется, пап, домой. Тем более Шурик писал, охота открыта. Так хочется на охоту. Осень, шуршащие листья. А зимой какая у нас красота...
