МИССИЯ ВЫПОЛНИМА

ИНТЕРВЬЮ. К юбилею газеты

В этом году «Маяку Приуралья» исполнится 95 лет. Сейчас, когда газеты закрываются одна за другой, этот юбилей кажется особенно ценным. Буквально накануне Дня печати мы узнали, что не стало одной из лучших газет края – «Верещагинского Вестника». Не вытянули финансово, не выдержали конкуренции с соцсетями. Если вы читаете нашу группу в ВК, то знаете, что печатную версию она не повторяет и не заменяет. Только на страницах газеты можно рассказать о судьбе человека, не загоняя этот рассказ в рамки «трёх слов», газету можно хранить как память (так хранит уже почти 40 лет моя бабушка вырезку с заметкой об отличниках-первоклашках и моей улыбающейся физиономией на снимке). Газета заставляет чиновников серьёзнее относиться к сказанному, ведь «что написано пером…».

За эти годы у чернушинской районки несколько раз менялось название, менялись главные редакторы и журналисты. Кто-то остался в памяти читателей, кто-то забыт. Но их мысли, их «голоса» - навсегда на страницах газеты. Как и все главные события, проблемы, мечты, которыми жил наш район на протяжении века. 

Несколько десятилетий свою жизнь с районкой делила редактор, журналист Людмила Васильевна Симонова. Начинала работу молоденькой девчонкой в суровом коллективе журналистов-фронтовиков, а спустя 20 лет  сделала всё, чтоб районка справила новоселье - в здании, где размещается редакция и сейчас.

 - Людмила Васильевна, расскажите о той редакции, в которую вы пришли работать в 1971 году.

- Это был уникальный коллектив: почти весь мужской и большинство были фронтовиками. Они не были журналистами в общепринятом смысле этого слова, без высшего образования, за исключением редактора Николая Васильевича Чикурова. Их университетами стали война и сама суровая жизнь. К тому моменту, как я пришла в редакцию, многие начали болеть. И уходить. Так в свой день рождения, всего лишь в 50 лет, уехал в Пермь на операцию Николай Васильевич, а спустя два месяца его уже не стало. На войне он был лётчиком, совсем молоденьким. Помнишь фильм «В бой идут одни старики»? Так вот, он не мог его смотреть без слёз, говорил, что это всё – про него, про судьбы таких же желторотиков, которых в конце войны асы старались уберечь от самых тяжёлых боевых полётов.

Привыкала я очень тяжело. Во-первых, робела править рукописи людей, гораздо старше себя возрастом; во-вторых, бывало, в редакции они появлялись, когда все сроки уже горели синим пламенем. Придут, сдадут статью и снова исчезнут - кто в очередную командировку, а кто и … опохмелиться. Что уж там говорить: «боевые сто грамм» ещё долго не отпускали их и в мирное время. Короче, в газетные дни, а районка выходила по три раза в неделю, поволноваться причины были. Абсолютно спокойным оставался лишь редактор, ещё и меня успокаивал. И верно, боевые товарищи его не подводили!  Писали они от души, их очень уважали и читатели, и местная власть. Авторитет у газеты был огромный. Фронтовики никого не боялись, а публикации были для властей поводом поднять проблемные вопросы и начать их решать.

Ей Богу, уникальное поколение: надо защищать Родину - стали военными и надрали Гитлеру задницу, надо стало осваивать мирные профессии - освоили и их, да ещё как!

  - Сейчас в районных газетах, в том числе и в «Маяке», совсем небольшие коллективы. Один-два корреспондента, верстальщик и редактор. А как было в то время?

- Ну, это вы не от хорошей жизни «оптимизировались»! (хмурится и строго глядит на меня собеседница).  Конечно, всё было иначе! Вот смотри: редактор Чикуров – на нём были общее руководство и первая вычитка рукописей. Еще были заместитель редактора Михаил Иванович Жарков и ответственный секретарь Александр Фёдорович Белёв (как раз на место ответсекретаря я и пришла, когда Александр Фёдорович серьёзно заболел). На мне была вся вычитка, макетирование, вёрстка, стилистика, грамотность. Ответсекретарь сопровождал газету от макета до начала печати.

Также в штате были: заведующий сельхозотделом, фронтовой журналист Григорий Фёдорович Симонов, зав. отделом писем Иван Иванович Ёлшин, редактор радио Николай Васильевич Безматерных. Ещё были Николай Николаевич Ельшин (к слову, сын рано ушедшего из жизни фронтовика), а также Николай Николаевич Филиппов и Евграф Александрович Латышев. Они не воевали, но война заставила их очень рано познать тяжёлую работу в тылу и была сквозной в их творчестве. Оба были поэтами, талантливыми журналистами, собирали в редакции начинающих поэтов.

Да, если уж заговорила об этом, у каждого журналиста был хороший актив внештатных помощников – селькоров и рабкоров. Наша районка за массовую работу с читателями имела награды всесоюзного уровня.

 - И весь этот большой коллектив ютился в старом деревянном здании на углу Первомайской и Советской…

- Да, так и было. Здание, действительно, было совсем старое, с печным отоплением, с туалетом на улице, в который было страшно зайти – такой он был покосившийся и ветхий. Постепенно все организации переезжали в нынешний центр – микрорайон Нефтяников, а мы всё еще ютились здесь. Редактором с 1975 года стал Иван Петрович Гурин, человек очень творческий, при нем коллектив пополнился талантливыми журналистами, им же воспитанными, но хозяйственник он был никакой. Бывало, дождь пойдёт - у нас в редакции с потолка капает, а редактор сидит рядом с тазиком с капелью и… пишет очередную статью. И так в течение 15 лет.

 - Как получилось добиться переезда, ведь времена наступили непростые – начало 90-х?

- Да, непростые.  В эти времена я и стала редактором. В результате альтернативных выборов. Более того, без директора осталась и типография, которая находилась на первом этаже нашего же здания. Областное управление по печати попросило хотя бы временно взять на себя и эту ношу. Когда я вникла в дела типографии, пришла в полный ужас: отсюда надо срочно выезжать, пока не случилась беда. Оборудование было изношено, электрика не подлежала ремонту…   Спасибо Николаю Андрияновичу Паршакову, тогда первому секретарю райкома партии, - вник в наши проблемы, и редакция переехала в их здание, заняв несколько кабинетов пятого этажа (теперешней администрации района). 

И сразу же мы начали искать подходящий фундамент, чтобы строиться. В то время в городе было много «недостроев», страна разваливалась, стройки замораживали. И вот один такой была на бульваре 48-й стрелковой бригады.

 - Строили хозспособом?

- Вот этого как раз я больше всего и боялась. Сгоряча, став редактором, я за лето хозспособом  построила возле старой редакции цех. Нам пообещали новую печатную машину…  Вот тогда я поняла, что такое от гвоздя до мешка цемента - всё доставать самой! Да таким руководителям при жизни памятники ставить надо! Как тут не вспомнишь Георгия Ивановича Морошкина, который хозспособом застроил «больничный квартал» на улице Кирова, и ещё, будучи главврачом, сам оперировал!? А я тоже хотела оставаться пишущим редактором…

Ой, слава Богу, СМУ-4 ещё тогда существовало. И строительство курировало управление капитального строительства администрации. И уже через 3 года мы заехали в новое здание: в феврале 1996 года справили новоселье. Спасибо администрации района.

 - Но типография на первом этаже так и не поселилась?

- К тому времени типография уже обосновалась в аэропорту. Поэтому мощные фундаменты под печатные машины просто покрыли полами, эстакаду разгрузки бумаги превратили в редакционный гараж, и на первом этаже нового здания поселился музей (он долгое время ютился, где придётся). Типография, не скрою, была для нас потерей. Но горевали мы недолго, в голове уже вызревала другая идея - быстрее перевести газету на компьютерную вёрстку, объединить усилия творческого коллектива в один мощный информационный кулак. Ведь мы оказались все вместе – и газета, и телевидение, и даже радио.

 -  Знаю, что на компьютерную вёрстку «Маяк» перешёл чуть ли не первым в крае.

- Ну, да! Мы сделали это! Представляешь, каким чудом казалась нам новая форма работы! Это после железных строчек, которые надо обрубать и переливать при любой ошибке, после вечно стрекочущих и изрыгающих пары свинца линотипов, после… Я радовалась, как ребёнок!

Безболезненно и быстро перевела газету на компьютерную вёрстку Ирина Михайловна Останина, которая, ещё работая в типографии, прошла обучение и потом перешла в коллектив газеты. А наша машинистка, тоже большой молодец, Галина Вшивкова, пересела на набор текста! Один кабинет и два компьютера – вот и вся типография. А отпечатать газету можно хоть где.  Это был прорыв.

 - Как вы считаете, у газеты есть будущее – сейчас, в эпоху соцсетей?

- Такой вопрос я должна задать и вам, тем, кто принял эстафету из наших рук. Газета всегда была коллективным организатором, коллективным пропагандистом и коллективным агитатором. Я сейчас почти цитирую вождя революции.

Раньше читатели бегали за информацией, искали её, теперь информация охотится за каждым её потребителем.  Лезет в уши, достает глаза, выносит мозг.  Причём часто примитивная, даже обидно, как низко нас ценят, но ведь «хаваем»! И значит, опускаемся до её уровня. А нужную, воспитывающую, разъясняющую, объединяющую, в конце концов, не получаем. Ну, ладно, обыватели. А власть? Районная газета всегда была её рупором. А сейчас? Она даже не орган обеих ветвей районной власти, как было.

Создавая единый информационный блок, в своё время районная газета взяла под крыло молодое чернушинское телевидение, радио. Теперь телевидения нет, проводное радиовещание давно рухнуло, районная газета переживает сложные времена. А ведь она может и должна остаться  центром, объединяющим СМИ воедино, способная дать отпор низкопробным однодневкам,  как ориентир, как рупор. Да  меня даже не форма интересует, а её миссия. А она выполнима. Я в это верю.