Пошла первая нефть...
Бурильщик, «Почётный житель города Чернушка» Анатолий Кривощёков о том, как добывали чернушинскую нефть
Деревня Богатовка, по данным геологов, находилась за контуром Таныпского месторождения. Чтобы убедиться в этом и окончательно установить границы месторождения, в 1956-м здесь начали бурить скважину №26. Для экономии времени работали без запорной арматуры. На глубине 1416 метров пробурили пласт, и скважина начала «выплёвывать» раствор.
- Нужно было сразу прекратить бурение и запросить запорную арматуру, - вспоминает Анатолий Кривощёков, тогда - буровой мастер, а ныне - пенсионер и почётный житель Чернушки. - Но дежурный бурильщик продолжил бурение. И в воскресенье 2 декабря ударил нефтяной фонтан высотой 20 метров. Авария могла закончиться пожаром и гибелью людей.
На промысел приехали и пожарные, и бригада горноспасателей из Кунгура, и руководство «Молотовнефтеразведки». На лошади прикатил начальник милиции, угрожал всех пересажать. Разбиралось в причинах аварии и КГБ. Но заглушить скважину уже не было никакой возможности, несмотря на суровые приказы руководства всех уровней. Более трёх суток шла нефть. На поверхность вылилось не менее 1500 тонн. По Таныпу она дошла до Башкирии. А потом скважина выдохлась. Приступили к ликвидации последствий аварии, подняли с глубины буровое оборудование, опустили и зацементировали трубы - «заглушили» скважину.
- Мы сослались на геологов, а они на то, что ошибки бывают, сквозь землю видеть ещё не научились. Меня тогда, можно сказать, спас начальник нефтеразведки Юрий Шистеров - чтобы не сделали «крайним», перевёл в вышкомонтажный цех, руководителем. Больше бурить мне уже не пришлось, - вздыхая, рассказывает Анатолий Александрович.
А началось всё в 1947 году, когда после окончания школы он поступил в Пермский нефтяной техникум. Практику проходил в Лобановской нефтеразведке, где впервые познал тяжёлый труд буровиков. Там же и познакомился с будущим начальником нефтеразведки Юрием Шистеровым. Была возможность уйти с выбранного пути - пермский военком после окончания техникума предложил Кривощёкову стать офицером.
– Бурение - это грязь и тяжёлый физический труд, в армии легче, – убеждал он. Сначала Анатолий согласился, но подумав, решил всё же работать по специальности. Пока раздумывал, сокурсники уже заняли все вакантные места, и Кривощёкова направили работать в Калиновскую нефтеразведку Чернушинского района. На поезде через Свердловск за два дня доехал до Чернушки. И ещё три дня добирался до Калиновки - в ту сторону ходили только лесовозы - в леспромхоз, да один бензовоз - в нефтеразведку.
– Первый раз водитель меня с собой не взял, – вспоминает Анатолий Александрович. – На бензовозе возить людей не положено. В следующий рейс получил указание от начальства и довёз меня до Деменёво. Там мы ждали трактор, чтобы дотащить машину до Калиновки по бездорожью. А ведь это даже не осенняя распутица была, август месяц!
В Калиновку добрались уже ночью. Переночевал в конторе бурения, которая располагалась в маленьком частном доме. В комнате стояли стол и топчан, на нём молодой нефтяник и уснул, вымотанный долгой дорогой. Утром проснулся, а за столом уже работает начальник разведки Николай Лаптев.
Прямо как был - с фанерным чемоданчиком в руках, Анатолия отправили дальше - в Коробейники, в буровую бригаду мастера Дмитрия Попова. Как и большинство тогдашних буровиков, Дмитрий Степанович был без образования, но с большим опытом работы - бурил ещё в верхнечусовских городках, где добыли первую в Прикамье нефть.
– Видишь, в полукилометре деревня Коробейники? Отправляйся туда, ищи квартиру, – коротко сказал мастер. – Завтра утром на работу.
Кривощёкова взяла на постой семья Армяниновых. Тогда у многих хозяев был пристрой к дому, в нём семья пару недель жила зимой, чтоб морозить тараканов в основной избе. Этим и пользовались буровики, чтобы найти жильё для своих семей. Месяца за два до окончания бурения бригаду предупреждали о переезде на новую скважину. Жёны буровиков нанимали лошадь с санями, грузили свой нехитрый скарб, помещавшийся в небольшой окованный железными полосками сундук. У самых домовитых ещё стол и пара табуреток. У кого-то - коза или кошка. И ехали в ближайшую к месту назначения деревню, обустраиваться. Уже потом переезжали буровики.
Работа на буровой была очень тяжёлая. Всё время в грязи и глиняном растворе. Многое делалось вручную. А когда крепили пробуренную скважину, нужно было за три часа «затворить» 200-250 тонн цемента, который из бумажных мешков руками засыпали в цементосмесители. А потом под огромным давлением продавливали в затрубное пространство. После такого аврала, где были заняты все, кто работает на буровой, ещё несколько дней резало глаза, щекотало в носу, откашливался цемент.
– Зарабатывали буровики хорошо, – говорит Кривощёков. – Буровой мастер, например, 1900 рублей оклад и 800 рублей полевых, когда овечка стоила 35 рублей, а огурцы 15 копеек за килограмм. Только ни столовых, ни промтоварных магазинов не было. В сельской лавке только водка да шампанское. Вот и брали с собой на работу солёное сало, огурцы и капусту, картошку и солёное мясо, которое хранилось на ледниках, так как холодильников не было. Свободно в каждой деревне можно было купить молоко.
Все тяготы кочевой жизни наравне с мужчинами переносили жёны буровиков. Готовили еду, следили за одеждой, воспитывали детей. О яслях и садиках тогда не было и речи. А ведь они, эти женщины, ещё и работали: геологами, дизелистами, подсобными рабочими...
Не менее напряжённым, чем у нефтяников, был труд транспортников. По бездорожью в любую погоду они доставляли на буровые трубы, оборудование и материалы, горючее, людей. Возвращались из рейса в час-два-три ночи. А в 5.30 - снова на вахту, так что иногда не уходили домой, а спали в машинах.
– Буровая №2, где я начал трудовую деятельность помощником бурильщика, оказалась пустой, – продолжает свой рассказ нефтеразведчик. – Хоть и пробурились на 2400 метров до девонских отложений, нефтеносных, по мнению учёных-геологов. Пустой оказалась и следующая скважина №6 возле Берёзовки.
В то время на каждую скважину уходил почти год - бурили по 300-400 метров в месяц, чем глубже, тем медленнее. Зимой замерзали трубы, по которым из речушки на буровую подавалась вода. Случались и аварии, когда на глубине обрывалось и застревало буровое оборудование.
Бригада, где Кривощеков был помбуром, переехала на буровую №9 в районе Деменёво.
– Попов тогда ушёл в отпуск и меня с помбуров сразу назначили буровым мастером. По всем признакам скважина была нефтеносной. Сделали «цементаж», установили фонтанную арматуру на устье скважины, открыли задвижки. Скважина «выплюнула» глиняный раствор, потом пошла вода с нефтью и, наконец, ударил нефтяной фонтан. Пошла первая нефть Таныпского месторождения.
Дебет новой скважины был неизвестен. А ёмкости для нефти - небольшие. Поэтому начали рыть котлован, чтобы сливать туда нефть с заполненной ёмкости. Для этого из Чернушки на автобусе привезли комсомольцев, привлекли всю буровую бригаду и подсобных рабочих, и лопатами за сутки вырыли ямищу на 200 кубометров. Потом оказалось что скважина давала 100 тонн нефти в сутки. Эта нефть, добытая при разведочном бурении, так и оставалась в котлованах. Для топки печей её использовали мало. Лёгкие фракции испарялись, впитывались в землю, весной с талыми водами уходили в реки. Оставшийся мазут брали на смазку колёс.
Куединская нефтеразведка к тому времени стала крупнейшим разведочным предприятием в тресте. Но когда на Павловском месторождении зафонтанировала первая же скважина, центр нефтедобычи решили переместить в Чернушку.
В 1958-м году нефтеразведчики перебазировались в Кунгур, а в Чернушке началось эксплуатационное бурение и промышленная добыча нефти. 1-го июля 1958 года организовали Чернушинское нефтепромысловое управление, которое возглавил Лев Случевский. В состав НПУ вошла контора турбинного бурения во главе с Юрием Шистеровым, транспортная контора, которой руководил Василий Чирков и строительно-монтажное управление №2. Его начальником назначили Касима Аминова, а уже в декабре – Анатолия Кривощёкова.
Начиналось строительство посёлка нефтяников в Чернушке. Построили эстакаду налива нефти, два резервуара по 500 тонн, трубопроводы с Таныпского месторождения, Куеды, Павловки, базу производственного обслуживания, обустраивали нефтепромыслы, строили к ним дороги. По решению областного руководства, все строительные предприятия обязали строить объекты сельхозназначения. Для этого бесперебойно снабжали их лесом и кирпичом.
– Только за год мы построили в Чернушке два свинарника (где сейчас заправка УТТ и Центр занятости населения), холодильник на мясокомбинате. В Куеде - птичник, в Чаду - свинарник, в Большой Усе - два коровника. Возводили двухэтажные дома, строили столовые на промыслах. Когда образовался город, строительством многоэтажных кирпичных жилых домов и объектов соцкультбыта занялись уже специализированные организации строителей. Но именно первые нефтяники: геологи, буровики, транспортники и строители своим тяжёлым самоотверженным трудом положили начало чернушинской нефти и городу Чернушка.
